Я смотрел на нее с придыханием, как на божество.
Когда я пришел в Современник, Насте не было тридцати. Мне – чуть за двадцать. Я смотрел на нее с придыханием, как на божество. А в театре ее гнобили. Говорили: все, что она делает, - ужасно, что она – ничтожество. Ее засовывали в массовку, нашептывая в ухо: «Ты – никто и ничто!». Вокруг нее
...Далее