На месте построенного в 1900 году в Новой Англии дома когда-то сменялись эпохи: бегали друг за другом разъярённые динозавры, извергались вулканы, заметало вьюгой снега ледникового периода, стоял первобытный зелёный лес и жили первые на Земле люди. За сто с лишним лет после постройки дом видел несколько поколений жильцов: американцев в кринолинах и цилиндрах, семьи авиатора-любителя и продавца раскладной мебели, после чего дом купил за немыслимые для него 3400 долларов демобилизованный с фронта Второй мировой войны, немного оглохший на одно ухо Эл (Пол Беттани).
Решающим аргументом в пользу покупки стало известие о беременности его жены Роуз (Келли Райлли). В доме выросли трое его детей, а старший Ричард (Том Хэнкс) привёл сюда свою жену Маргарет (Робин Райт). Здесь родилась единственная дочь Ричарда, но Маргарет всегда мечтала, что они смогут накопить на покупку своего собственного дома, чтобы жить отдельно от родителей. Годы пролетели незаметно, дочь выросла и уехала, Роуз и Эл постепенно ушли из жизни друг за другом, и задувающая свечи на торте в свой 50-летний юбилей Маргарет плачет от осознания, что в новый дом они так и не переехали, а она так и не успела сделать ничего из того, о чём мечтала – например, увидеть Париж весной... Эл и Роуз покупают дом. Global Film Вышедшая в прокат в США в прошлом году новая картина Роберта Земекиса наделала много шума не тем, что в ней снова собралась команда "Форреста Гампа" – сценарист Эрик Рот и актёры Том Хэнкс и Робин Райт, – а тем, что в ней впервые широко применили Metaphysic Live – технологию на основе искусственного интеллекта для омоложения лиц актёров. Почти 70-летний Хэнкс и почти 60-летняя Райт играют 20-летних молодых людей, сверкая белыми зубами и идеальными щеками, до смерти перепугав своих американских коллег, которые принялись обсуждать во всех теле- и радиоэфирах, что если так пойдёт дальше, то молодые актёры останутся без работы: зачем их нанимать, если можно так впечатляюще омолодить признанных звёзд и гарантировать фильму кассу? К слову, сам Земекис и главный художник визуальных эффектов в "Тогда. Сейчас. Потом" Кевин Бейли были от Metaphysic Live в полном восторге. Кевин Бейли не стеснялся подбрасывать дровишек в огонь. "Невероятно, но созданный с помощью Metaphysic контент безупречно интегрируется в кадр в режиме реального времени на съёмочной площадке, – воспевал Бейли ИИ в интервью. – Актёры даже могут использовать технологию в качестве "зеркала молодости", проверяя свою игру на репетициях, чтобы подобрать наиболее соответствующий своему молодому образу стиль игры". Нельзя сказать, что в "Тогда. Сейчас. Потом" компьютерного вмешательства совсем уж не видно: на крупных планах лица Хэнкса и Райт выглядят как прошедшие процедуру блефаропластики, но по мере развития действия ты постепенно перестаёшь обращать внимание на подобные "мелочи". Том Хэнкс и Робин Райт до "омоложения" и после. Global Film Действие в фильме построено по принципу коллажа, причём визуального в том числе: сюжетные линии нескольких живших в доме семей сменяют друг друга при помощи белых рамочек, из которых на пятки завершающемуся эпизоду наступает другой. Первые минут пять от этого немного рябит в глазах, но потом ты даже начинаешь получать удовольствие от такой клиповой подачи материала: истории ритмично переплетаются, как нити на станке в руках умелой ткачихи, и общий сюжет ткётся, как пёстрый ковёр, захватывая своими подробностями и сердечностью. Картина довольно щедра на новаторские (или относительно новые) приёмы, которые в сумме определённо дают ощущение новизны от фильма: кроме радикального омоложения кинозвёзд и белых рамочек, Земекис снял весь фильм с одной точки – это середина первого этажа в доме, отделяющая столовую зону от мягкой, с диванами. Мы всё время видим, как меняется обстановка у больших эркерных окон: старый диван вытесняет новый, вместе со сменой лет мелькает новогодняя ёлка, напротив камина то венчают, то ставят гроб. Герои смеются, плачут, выясняют отношения и сообщают о судьбоносных решениях в гостиной, иногда останавливаясь на границе между ней и кухней и глядя мимо камеры куда-то вглубь дома. И вскоре, кадр за кадром, ты начинаешь видеть, что это не герои смотрят на дом, а он на них, буквально воплощая известное речевое клише – эти стены многое повидали. Об этом говорит и сам Роберт Земекис: Когда я рос, то жил в доме, которому было несколько сотен лет. Я смотрел на эти каменные стены и думал, сколько жизней прошло через то же самое место, где я сидел? Я представлял себе всех людей, которые были полны энергии и пытались наладить свои жизни. Я представлял их проблемы, счастливые моменты, печали, болезни и радости. Праздники и будни старинного дома. Global Film Постепенно монтаж из эпизодов историй нескольких семей ускоряется, как жизнь, которая всё быстрее с какого-то момента у каждого катится к закату. "Прахом, прахом падаем вниз", – играют в считалку девочки на лужайке на месте будущей гостиной ещё не построенного дома, а Маргарет тем временем плачет от того, что всю жизнь откладывала свои мечты на потом и дожила до момента, когда откладывать уже некуда. Рассказанные параллельно истории парадоксальным образом обостряют ощущение нелинейности времени и одновременно до боли напоминают о его скоротечности для каждого. Маргарет хочет успеть увидеть Париж, а Ричард вернётся к похороненной в семейных заботах мечте стать художником – но данная на последнем рывке способность воплотить детские мечты всё равно слабее смерти. Сильнее неё только любовь, напоминает режиссёр, которая остаётся после нас как маленькая, никому не заметная птичка, пролетавшая над ходившими по этой земле, давно ставшими прахом людьми, и которая прилетит к нашему дому, когда не станет и нас. Досье ТОГДА. СЕЙЧАС. ПОТОМ // HERE Режиссёр: Роберт Земекис Сценарий: Эрик Рот, Роберт Земекис, Ричард МакГуайр В ролях: Том Хэнкс, Робин Райт, Пол Беттани, Келли Райлли, Мишель Докери, Эллис Гранселл, Тедди Расселл, Финн Геган, Каллум Макриди, Лорен Маккуин, Грэйс Лира
Свежие комментарии